|
Отправлено: 25.04.17 23:00. Заголовок: 6. ОШИБКИ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
С победой революции 1917г. и с провозглашением советским правительством курса на строительство социализма и коммунизма не только в России, но и во всём мире, отношения с западными странами обрели характер конфронтации. И вместо того, чтобы энергичнее поднимать свою эффективную экономику, демонстрируя успехи нового строя и завоёвывая симпатии людей всего мира, советскому правительству пришлось отвлекать силы на военные цели, что настораживало всех.
Это явилось одной из принципиальных и существенных ошибок нового правительства, руководители которого рассчитывали на немедленные успехи в хозяйственной деятельности с наглядным повышением уровня жизни своего населения, что и обеспечивало бы поддержку «мирового пролетариата» с надеждой на «мировую революцию».
В какой-то мере к подобным ожиданиям советских руководителей подталкивала всё та же успешность буржуазных (социальных) революций ХVΙΙΙ÷ΧΙΧ веков, получивших у марксистов признание как иллюстрация диалектической закономерности скачкообразного перехода количества в качество: «Насилие – повивальная бабка всякого прогресса». Но насилие не может быть стимулом развития производства. Без познания и использования действенных стимулов развития производств, страна не может рассчитывать на успешность.
Стратегической ошибкой молодой советской республики был и отказ от царских долгов и открытая угроза странам Европы новыми, теперь уже пролетарскими революциями с участием их рабочего класса.
Партия коммунистов, как «партия нового типа», с момента её создания была нацелена на силовое решение всех проблем. В этом она не изменилась и после победы революции 1917г. т.е. продолжала и дальше действовать силовыми методами. Так решались проблемы национализации предприятий, борьбы с религией, борьбы за
продовольствие, противодействия интервенции, вопросы коллективизации и индустриализации. На всех этих направлениях коммунисты сумели добиться определённых успехов, но каждая такая победа порождала и сомневающихся в правильности выбранного пути. Люди ждали от советской власти лучшей жизни, а получали очередные призывы к силовым действиям с необходимыми существенными усилиями и затратами.
Силовые методы решения внутренних проблем и ориентация на поддержку рабочих стран капитала лишь обостряли напряжённые отношения со странами непосредственного соприкосновения. Так авантюрный военный поход в Польшу 1920 г. на долгие годы испортил отношения с ней.
Всё это было следствием идеологического решения о возможности победы социализма в одной отдельно взятой стране, в основе которого была всё тот же синкретизм (неразделённость) понятий, таких как власть партии нацеленной на новый строй и реальная победа этого строя.
Маркс мыслил победу (тоже как силовую акцию) социализма как одновременное событие для всех передовых странах мира. Его установка избавляла от необходимости размышлять о том, как сложатся отношения страны, вставшей на путь построения социализма, со странами, оставшимися капиталистическими; избавляло от необходимости думать о последствиях открытого соревнования со странами капитализма относительно обеспечения качества жизни своего населения.
Социалистическая Россия, оказавшись в одиночестве, столкнулась со всеми этими проблемами в полном объёме. К тому же и прямые потери в силовых действиях оказались огромными. Только в гражданской войне 1918÷1922 годов и в борьбе с интервенцией, по подсчётам экономистов, потери превысили размер царских долгов.
Существенным было и то, что особую опасность для возникновения новых экономических отношений Ленин
видел со стороны собственного крестьянства. Он посчитал, что мелкобуржуазные привычки населения опаснее «Колчака, Деникина и Юденича, взятых вместе».
Борьбу с этим «злом» в виде продразвёрстки начали уже весной 1918 года. К сожалению, и это оказалось ошибкой, в основе которой лежало непонимание естественных законов экономических взаимоотношений людей в ходе их деятельности, основанных на стимулах. Начались крестьянские волнения, т.е. появился ещё один фронт в самой ужасной из войн, в войне гражданской.
Ошибочность своей политики «кавалерийского наскока» на буржуазный строй В. И. Ленин вынужден был признать уже в 1920 году.
Последствия ошибочных решений в ходе поиска «социалистических» отношений на основе безденежного товарообмена, совпали ещё и с засухой, вызвавшей гибель людей от голода в Поволжье.
Новая экономическая политика 1921÷1928 годов дала стране определённую передышку. Но уже с 1929 года началась очередная политико-экономическая «перестройка» в виде коллективизации или кампании по созданию колхозов.
Для районов рискованного земледелия эта кампания была, возможно, и в правильном направлении. Но проведенная второпях, с решительной ломкой вековых устоев крестьянских дворов и для всех районов сразу, она встретила сопротивление крестьян и стала причиной голода 1933-1934 годов на Украине. Негативные явления этого периода сказываются на отношениях наших народов до сих пор.
В эти же годы проявилось и особое, крайне политизированное, отношение к людям вообще и к представителям разных классов населения в особенности.
Исходным положением для соответствующего деления людей была уверенность в наличии некоей природной «социальности», «бессеребряности», «антистяжательности»
бедных слоёв нации и природной антисоциальной жадности представителей слоёв населения более обеспеченных. Это деление, отнесённое к самой природе того или иного человека, сыграло свою негативную роль в проявлявшихся жестокостях и потерях гражданской войны.
Кроме того, с первых же «пятилеток» стали проявляться минусы используемого директивного планирования, охватывающего всю номенклатуру изделий всех производств страны.
Директивному планированию производства неизбежно соответствовало и директивное установление уровня оплаты труда. Осуществлялось это системой твёрдых окладов для каждой штатной должности предприятия. Но условия твёрдого дохода порождали в людях косность, приводили к замиранию их инициативности, к угрозе срыва даже плановых заданий. По мере осознания этого восстанавливалась сдельная оплата труда станочников, мастеров и, наконец, была введена премиальная система оплаты труда для предприятий в целом. Эти меры как-то стимулировали усилия по исполнению плановых заданий, но они не были способны обеспечить инициативное развитие государственных предприятий ни по номенклатуре, ни по совершенствованию технологического оборудования производства.
Да этого государственный план и не требовал, удовлетворяясь закупкой или повторением образцов иностранного происхождения
Замирание инициативности или появление косности в условиях твёрдого и достаточного дохода – это закономерность. В полной мере это относится и к депутатам всех уровней и ко всем членам правительства. Разбудить их инициативность можно, лишь поставив их денежное содержание в зависимость от колебаний национального дохода, не связанного с примитивной распродажей.
Существует, отмеченное Марксом, давнее высказывание: английского общественного деятеля Т. У. Диннинка: «При 10% прибыли капитал готов на любую деятельность, при 20% прибыли капитал оживает, при 50% он готов сломать себе голову; при 100% прибыли он готов и на преступление; при 300% прибыли его не остановит даже угроза собственной виселицы».
В этом высказывании образно зафиксировано известное народное заключение «работают стимулы, а человек им только служит». Да оно и естественно для всех, кто имеет целью повышение своего и своей семьи благосостояния. И осуждаемо это может быть только при нарушении морально-этических норм общежития.
Высказывание Диннинка отражает и некоторую аморальность в отмечаемом процессе. Но, если слово «прибыль» заменить на «доход», то оказывается что это высказывание отражает поведение если не любого из нас, то большинства – точно, А читаемое в обратном порядке отражает то самое становление косности в условиях постоянства доходов, которое помянуто выше.
Идеологической ошибкой ВКП/б/ была и ориентация на коллективизм масс, что означало существенное отрицание индивидуального. Но жизнь любого человека состоит из цепочки личных событий, что особенно верно для его хозяйственной деятельности.
Для нормального человека естественно стремиться, прежде всего, к обустройству своей жизни и жизни своей семьи при некотором учёте интересов людей ближайшего окружения.
Ориентация на большее, на то, что «гражданин социалистического общества станет настолько социальным существом, что откажется от требования того, чтобы его вознаграждение
соответствовало его труду, что он примет истинно коммунистический принцип: каждый (работает) по способностям, каждый (получает) по потребностям» (М. И. Туган-Барановский) была явно ошибочной. И если «строительству социалистического хозяйства грозила опасность в субъективных моментах, то она не в психологии рабочего класса, а в психологии организаторов производства» (М. И. Туган-Барановский).
Мысль о том, что рабочие будут с особым энтузиазмом, далеко выходящим за пределы непосредственного материального вознаграждения, относиться к труду в социалистическом обществе, импонировала лидерам партии, но объективно была ошибочной. Похоже, что вожди революции решили, что «партия» своё дело сделала, а дальше сами «низы» должны хорошо работать, чтобы построить новое общество. Таково, к примеру, сущностное содержание ленинской работы «Очередные задачи советской власти».
В чём решающее отличие индивидуализма от того коллективизма, который имел в виду В.И.Ленин?
Индивидуалист нанимается на работу и исполняет её, ожидая, что по её завершению он получит соответствующие договору заработанные им деньги в полном объёме. При этом, заключая договор, индивидуалист рассчитывал, что оговорённая в договоре сумма окажется достаточной для обеспечения жизни его семьи до следующего заработка, как минимум. Индивидуалиста мало интересовала общая направленность и значимость предстоящей работы. Его интересовали лишь исполнимость работы и добросовестность нанимателя.
Коллективист же, по мысли вождя революции, будь он рабочим или крестьянином, будет непременно учитывать своё новое социальное положение «хозяина» страны и станет работать с утроенной энергией именно на «своё» государство на основе новых социалистических отношений.
И кто-то из работников именно так и пытался относиться к делу. Беда в том, что этот работник быстро осознавал свою ошибку, поскольку он взваливал на себя тяготы крайне напряженной работы без достойной оплаты.
В этом смысле показательны имевшие в прошлом место эпизоды награждения участников «социалистического соревнования» на производстве. «Рядовых» победителей иногда отмечали небольшой суммой денег или предметным подарком, а особо отличившихся награждали красочными «Почётными грамотами» с идеологическими лозунгами своего времени.
В первые годы советской власти подобный коллективизм был положен в основу государственной политики СССР по отношению к своим гражданам. Это была ориентация на воспитание людей, основой интересов которых был бы успех коллектива, будь то бригада, коммуна, цех, учреждение, а то и государство.
Такое случается, но не в повседневной жизни.
Коллективизм обретает реальность в ситуации явной угрозы для многих живущих рядом из-за как-то возникающих, мало зависимых от людей, бедствий, для преодоления которых требуется участие всех. В подобных обстоятельствах коллективные и самоотверженные действия людей действительно совершают чудеса. И это верно относительно всех народов.
Но исключительная ориентация на подобное, на Homosoveticus. в повседневной жизни оказалось ошибкой. В обыденной жизни люди в большей степени индивидуалисты.
И это нормально, а при соответствующей государственной организации взаимоотношений своих граждан, и продуктивно.
В условиях планового производства важной и также нерешенной проблемой оказалась и оценка работы предприятий. Действовала оценка по стоимостному валу выпускаемой продукции. Причём планом предписывалось ежегодное повышение этого показателя. Негативными последствиями такой оценки и такого планирования была погоня предприятий за стоимостными показателями и повторный счет стоимости комплектующих при каждой передаче полуфабриката для работы на следующее хозрасчетное предприятие.
Герой Социалистического Труда О. К. Антонов сказал об этом: «Особенно противоречит интересам общественного производства оценка работы по величине издержек, по массе израсходованных материалов, рублей. Это все равно, что оценивать работу ТЭЦ не по выработке электроэнергии и тепла, а по количеству сожженного угля: чем больше сжег, тем лучше работал. Планирование вверх ногами!»
Доктор экономических наук Д.В.Валовой: «В 1985г я сделал расчёт суммы повторного счёта стоимости предметов труда, т.е. искусственного завышенbя валового общественного продукта. Она превысила все мои предположения – 500 млрд. руб.».
Его заключения: «До 1987 г. наша экономика развивалась по самым худшим образцам затратно-расточительного хозяйствования, а застой достиг своего апогея!»
«Для определения себестоимости продукции, реального валового оборота в народном хозяйстве и ряда пропорций валовые показатели не только необходимы, но и незаменимы. А для измерения экономического роста и оценки работы предприятий они не только непригодны, но и вредны. Поэтому речь должна идти не о замене их, а об ограничении сферы применения этих показателей. Иначе говоря, вал надо «поставить на своё место».
«Попытки найти ему замену вели по ложному пути. Подобно философскому камню, пытались найти
универсальный показатель для измерения объёма производства и оценки работы предприятий, но его не существует»
«Таким образом, вклад официальной советской экономической науки в нанесении смертельной «раны» трудно переоценить» (выделено мною).
Мы не умели оценивать даже текущую, плановую работу предприятий. Это была одна из главных ошибок.
Социализм воспринимался народом и воспринимается сейчас как путь к лучшей жизни.
Но, чтобы хорошо жить, надо хорошо работать.
Не иначе и независимо от созданного «-изма»
Д.В.Валовой показывает характерные для советской хозяйственной системы явления полной бесхозяйственности:
«На Волжском трубном заводе освоили выпуск высококачественных тонкостенных труб. В первый же год выпуск их в натуре увеличился на 25%, а расход металла уменьшился на 7%. Вес метра трубы диаметром 1420 мм уменьшился на 700 кг. Но это привело к тому, что объём реализации в рублях сократился на 7%, а производительность труда „упала“ на 15%. Сотни тысяч тонн стали сберегли обществу волжане. Общая экономия исчисляется сотнями миллионов рублей. Но коллектив потерял десятки миллионов рублей для материального поощрения…. К тому же и потребители отказывались от новых труб: слишком дешёвые. Строители, например, проложили трубопровод и сдали его в эксплуатацию. А сметную стоимость почти на 20% не освоили, и план строймонтажных работ „погорел“ вместе с другими основными показателями.
Алтайский завод тракторного электрооборудования. Он освоил выпуск нового генератора Г-306, который на 2 кг. легче и на треть дешевле ранее выпускаемого. Это дало обществу экономию 12,5 млн. руб. Но эта сумма вылетела из плана реализации и “роста“ производительности труда. Аналогичная история произошла на Мелитопольском
компрессорном заводе. Они заменили чугунные кольца капроновыми. Первые служили 3 тысячи часов, а вторые – 13 тыс. Их цена соответственно 2 руб. 20 коп. и 27 коп. На этой операции завод потерял 1 млн. руб. для плана».
Известны случаи, когда железнодорожники пускали поезда по кругу, для выполнения плана в тонно-километрах.
Автор сам был свидетелем, когда высокий руководитель организации с трибуны призывал руководителей подразделений «не работать слишком хорошо» поскольку это грозило в будущем остаться без премий.
Это свидетельства того, что советский метод управления экономикой не мог экономически грамотно оценивать текущие результаты работы своих производств. И ясно, что это упрёк, прежде всего, советской экономической науке.
Для выхода вперёд непременно необходимы собственные пионерские достижения, как в готовых изделиях, так и в технологии производств. Но с этим было совсем плохо. Если изобретательство как таковое ещё как-то поощрялось, то с реальным внедрением даже удачных изобретений всё было много хуже.
Дефектность планового управления производством сказалось даже при исполнении сталинского завещания относительно добычи нефти и выплавки металла. Развернув добычу нефти и производство металлов до уровня указанного Сталиным, руководители страны обнаружили, что на внутренние нужды столько нефти и металла не требуется. Администрации Хрущёва и Брежнева «нашли» бюрократическое решение возникших проблем: нефть стали продавать за рубеж, «лишний» металл пустили на не менее лишние для мирного времени танки.
Подлинные проблемы страны и государства были забыты или искажены до противоположности.
Показательно и решение политбюро ЦК КПСС в середине 60-х годов, которым были запрещены собственные разработки изделий микроэлектроники. Предписывалось только повторять соответствующие изделия США, хотя
объективно это было невозможно ввиду технологической отсталости СССР. Технологическая отсталость заводов микроэлектроники в СССР подтверждается, в частности, тем, что у нас не был создан ни один электронный микроскоп, не было производства необходимых высококачественных реактивов, веществ, материалов и технологического оборудования.
В этих условиях упомянутое решение вело не к преодолению отставания, а оказалось смертельным ударом по отечественной микроэлектронике. Оно ставило крест не только на развитие и становление собственных высокоточных и высококачественных производств, но на становление своих специалистов необходимой высочайшей квалификации. Итог – все большее отставание в технике и технологии микроэлектроники. От этого «больно» и сегодня.
Предельно жёсткая вертикаль системы управления СССР обернулась махровой бюрократизацией всей жизни страны. Народу отводилась роль лишь исполнителя «мудрых» указаний очередного вождя. КПСС увлеклась «вождизмом» и бюрократизмом и отвернулась от народа, что и привело к решающему охлаждению народа к ней самой, поскольку в жизни любовь и уважение возможны только на основе взаимности.
Это урок, подтверждающий тезис: «историю делают массы».
Заканчивая оценку того теоретического наследия, которое признавалось ВКП/б/– КПСС в качестве основы «научного» знания и было названо марксистко-ленинским научным коммунизмом, полезно вспомнить оценку базы теоретических работ классиков.
Так, в МКП говорится: «Теоретические положения коммунистов ни в какой мере не основываются на идеях, принципах, выдуманных или открытых тем или другим обновителем мира». Но сами эти теоретические положения при этом не определяются. До появления "Капитала" Маркса оставалось ещё 20 лет.
А вот оценка этой базы в работе "Анти–Дюринг", появившейся через 11 лет после "Капитала". Энгельс пишет: «Незрелому состоянию капиталистического производства, незрелым классовым отношениям соответствовали и незрелые теории. Решение общественных задач, ещё скрытое в неразвитых экономических отношениях, приходилось выдумывать из головы. Общественный строй являл лишь одни недостатки; их устранение было задачей мыслящего разума. Требовалось изобрести новую, более совершенную систему общественного устройства и навязать её существующему обществу извне, посредством пропаганды, а по возможности и примерами показательных опытов».
В своё время В.И.Ленин пришёл к выводу «о возможности победы социалистической революции…даже в одной, отдельно взятой, стране…». Этот вывод многими был воспринят как возможность быстрой победы социализма, хотя должно быть ясно, что в нём речь идёт о победе революции, а не о победе социализма. Победа социализма – это создание качества жизни населения превосходящего таковое при капитализме. А это процесс длительный, предполагающий непременное преимущество экономики социализма в темпах развития.
Неизвестно в какой степени явления, о которых пойдёт речь дальше, связаны с предлагаемыми Энгельсом «показательными опытами», но идеологически подобная связь просматривается. О чём речь?
Во все времена, когда бы не заходил разговор в народе о вождях, царях или королях, люди приходили к заключению, что на особенностях их правления существенно сказываются личностные качества властителей. Народ мечтал о «добрых» и «мудрых» правителях, как об основном условии своего собственного безбедного существования. И когда возникли капиталистические предприятия во главе с прижимистыми капиталистами, подобные мечты о «добрых правителях» были перенесены на них. В «человечном» руководителе
предприятия, например, заключалась основная идея социалистов–утопистов. В её основе было всё то же идеалистическое соответствие качества людей идее обновляемого общества.
Да и религиозная борьба и религиозные войны базировались на подобном, хотя и не гласно. Правители всегда мечтали о массах послушных и исполнительных подданных; а подданные, в свою очередь, мечтали о справедливых и добрых правителях.
Не избежали этого и руководители советской власти.
Выше уже упоминалась оценка Лениным мелкобуржуазной крестьянской массы, как более опасной для построения социалистического общества силы, чем «Колчак, Деникин и Юденич, взятых вместе». В реальности эта оценка вылилась в ряд практических действий по «обузданию» мелкобуржуазной стихии.
Советские политические вожди мечтали об особом советском человеке, способном к беззаветному труду на благо социалистического общества, как высшего идеала работы на себя. Однако массы готовы были к труду лишь при условии реальной оплаты именно их труда вне зависимости от общественной «социалистической» его значимости. Этот естественный индивидуализм был настолько серьёзной помехой планам политиков в деле скорейшего построения социалистического общества, что породило у них желание ускорить, организовать комплектование общества людьми социального типа. Нашлись настолько идейные и горячие головы, что призывали, например, к выбраковке «негодных» путём прямого их уничтожения.
К решению этой «проблемы» была призвана и наука СССР. Была отвергнута генетика с её исследованием законов наследственности. На щит было поднято направление «изучения» прямого воздействия внешних факторов на свойства организмов. Этим занимались академик Лысенко и простой труженик Мичурин. Реальным итогом этой кампании оказалась отсталость советской генетики.
Однако в 1971г на 24 съезде КПСС было провозглашено о создании Homosovetikus. Удивительно то, что в определенной степени это соответствовало действительности, поскольку плановая хозяйственная система и партийная пропаганда создала в народе стойкое неприятие хозяина-капиталиста, как эксплуататора рабочих, которое сохраняется ещё и сейчас, в начале ХХΙ века.
Но исключительная ориентация на подобное, на Homosoveticus. в повседневной жизни оказалось ошибкой.
Отвлекаясь несколько от темы можно утверждать, что это сказалось и на итогах российской приватизационной кампании, в результате которой обогатились, главным образом, люди из негласных кланов хозяйственников и партийных деятелей, давно уже мечтавших о внешней «вольной» стороне жизни западных богатеев. Реально работать, хотя бы в качестве капиталиста, российские нувориши не умели, да и не хотели. Им ещё с советского времени ближе был лозунг двуличных: «где бы ни работать, лишь бы не работать!» и, завладев предприятиями, они думали не о их развитии, а только о своём обогащении. Продавали всё, что могли, и уезжали.
Специалисты утверждают, что потери от подобной «деятельности» новоиспечённых капиталистов превысили суммарные потери СССР за все 4 года Великой Отечественной Войны.
В противоположность советскому социализму стихийный капитализм не нуждался в особых «капиталистических» людях. Более того, стремление к личному благосостоянию поощряется капиталистическим обществом, которое признало допустимым использование общественного труда для личного обогащения, сняв все ограничения на его размеры.
Возможность такого вида деятельности определяется функциональными особенностями денег и денежной системы в целом, такими как эффективное обеспечение и регулирование обмена товарами в рыночной системе, как
возможность неограниченного накопления денег при их анонимности.
В СССР возможности использования рыночной системы для личного обогащения практически были сведены к нулю, что и послужило основанием для объявления ликвидации эксплуатации человека человеком. И это так. Только вместе с этим была ликвидирована и та база стимулирования личной инициативы, что служит основой для полезного развития общественного производства всегда и везде.
В советской системе естественное стремление к личному благосостоянию могло реализоваться только через повышение в должности и таким образом полностью зависело от благосклонности старших начальников, которые, при случае, имели возможность «выбить» дополнительную штатную единицу. Кроме того, подобное «повышение» чаще всего приводило к потере изобретателя с обретением бюрократа.
Руководители капиталистических предприятий заботились, прежде всего, об эффективности своих предприятий, т.е. об их прибыльности, что заставляло их объективно оценивать деловые качества конкретного претендента на их соответствие особенностям конкретной должности конкретного предприятия.
В оценку советского предприятия прибыль не входила, а потому при найме оценка «свой человек» была решающей. Это в худшую сторону отличало советскую хозяйственную систему от системы капиталистической.
Кроме того, в передовых странах капитала также реальным был и путь личной удачной инициативы, особенно при успешном освоении и внедрении в производство новаций востребованных на свободном рынке. И путь новаций решительно поддерживался и поддерживается государственными патентными законами, обеспечивающими новатору и новации монопольное положение на свободном рынке в течение нескольких лет, в ходе которых
патентообладателю обеспечивается право на стимулирующий монопольный доход.
Это нашло своё отражение даже в Конституции США: „Конгресс имеет право:…содействовать развитию науки и полезных ремёсел, закрепляя на ограниченный срок за авторами и изобретателями исключительные права на принадлежащие им сочинения и открытия“.
Российское же законодательство в этой области сегодня представлено только главой 72 „Патентное право“ ГК РФ. На её содержании сказалась организационная ошибка ещё советского руководства 1987 г., поручившего обновление советского патентного законодательства ВНИИГПЭ, деятельность которого ограничивалась лишь формализацией прав претендентов на новаторство. И ВНИИГПЭ, в соответствии со своей функцией, создал инструкцию по оформлению и поддержанию «силы» патента, что для СССР, отдававшего предпочтение авторским свидетельствам, было ново. Главное же, т.е. в чем же сила патента и как обеспечивается её реальность, отсутствует, поскольку это не было функцией ВНИИГПЭ.
К сожалению, депутаты ГД, не найдя ничего лучшего для «совершенствования» патентного законодательства, безответственно и экономически безграмотно переместили эту инструкцию в Гражданский Кодекс (ГК) в качестве основы главы 72, придав ей силу закона. Это позорный факт в деятельности Государственной Думы России.
Упоминание в ст. 1355 ГК о неопределённых льготах „в соответствии с законодательством РФ“ никого и ни к чему не обязывает в смысле защиты прав патентообладателя на монопольное использование доведенной до практической реализации идеи с целью возмещения им соответствующих затрат и вознаграждения за реальный риск.
Если производственные успехи капиталиста оценивались и оцениваются на рынке свободным покупателем, то оценка советского хозяйственного или технического деятеля целиком определялась старшими по положению чиновниками. Ипоэтому большую роль играли внеслужебные отношения семей, групп или кланов, что внесло свою долю в формирование недостатков хозяйственной системы СССР.
Картину несколько дополняли, не меняя её существенно, криминальные «теневые предприятия», возникшие в последние годы существования СССР. Однако, здесь они, как и весь криминальный мир, не обсуждаются.
Таким образом, основной особенностью хозяйственной системы капитализма, или, по крайней мере, хозяйственных систем передовых стран капитализма, остаётся ориентирование на развитие, что и было отмечено авторами МКП.
|
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума